Вопросы истории и культуры

северных стран и территорий

-------------------------------------

Historical and cultural problems

of northern countries and regions

 

Научные статьи

 

История

 

М.А. Мацук

(Сыктывкар, Россия)

 

Несвобода и репрессии: взаимосвязь, этапы,
экономические и социальные аспекты

 

 

Проблема, вынесенная мною в виде названия статьи, а именно взаимосвязь несвободы и репрессий, вернее, репрессивной политики государства в отношении больших масс своего населения, является, на мой взгляд, одной из самых главных проблем истории нашей страны, да и многих других стран мира.

Поэтому, прежде чем говорить о периодизации и приоритетных направлениях этих составляющих нашей истории, необходимо определиться с понятиями. С тем, что мы, я и мои коллеги, понимаем под несвободой и под репрессиями. Я понимаю под несвободой – ограничение прав и свобод человека в политической, экономической и социальной сферах, ежедневно и в течение длительного времени применяемое в отношении больших масс населения, зависимого от государственной власти или иных субъектов права. Под репрессиями я понимаю сознательное нарушение государственной властью прав и свобод больших масс населения.

В этой статье я обхожу стороной вопрос о степенях несвободы, прекрасно понимая, что несвобода холопа (раба) и несвобода московского дворянина или городового сына боярского в семнадцатом, например, веке это две весьма разные сущности бытия. Также я не говорю о разных вариантах репрессий, которые распространяются в интервале от определенной цензуры, иногда вынужденной самоцензуры, слов и даже мыслей до массовых смертных казней.

Таким образом, из указанных понятий несвободы и репрессий вытекает их органичная, почти абсолютная, взаимосвязь. Без наличия узаконенной несвободы, то есть ограничения прав и свобод человека в политической, экономической и социальной сферах, ежедневно и в течение длительного времени применяемого в отношении больших масс населения невозможны репрессии. И без наличия репрессий, то есть сознательного нарушения государственной властью прав и свобод больших масс населения невозможна несвобода, как повседневное состояние больших масс людей.

Действительно, разве без опричного террора могли состояться первые акты закрепощения крестьян – основного населения тогдашней России и вообще так называемое «закрепощение сословий в России»? И разве без переведения громадной массы русского населения в зависимое состояние, с каждым десятилетием все больше приближавшегося к рабскому состоянию, могли состояться и сворачивание работы Земских Соборов, и насильственная смена церковного обряда, а, по сути, изменение важнейших основ Богослужения, и вакханалия предпоследнего представителя династии Романовых – Петра Первого, и страшный восемнадцатый век, с его чредой так называемых дворцовых переворотов и царствованием номинальных правительниц – императриц Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны. И эти акты также сопровождались массовыми жесточайшими репрессиями государственного аппарата против широчайших народных масс, чтобы искоренить любую оппозицию своим незаконным действиям.

На мой взгляд, именно превращение помещичьих крестьян в рабов на законодательном даже уровне, главным образом способствовало нелегитимному воцарению Голштинской династии, управлявшей Россией под именем Романовых около 150 лет. И, именно массовые репрессии в ходе красного террора в годы гражданской войны, способствовали созданию советской модели несвободы, а она, в свою очередь, привела к массовым репрессиям 1930-х – 1950-х годов.

Теперь несколько слов об этапах «жизни» этой реалии нашей истории. Достаточно четко выделяются два больших мегаэтапа существования данных состояний общества: 1. Первый мегаэтап – с середины шестнадцатого столетия до середины девятнадцатого столетия. Он характеризуется всеобщей политической, экономической и социальной несвободой, в разные времена с разной степенью реализуемого давления государственной власти на все слои населения страны во всех аспектах жизни. 2. Второй мегаэтап – с двадцатых годов до девяностых годов двадцатого века. Он также характеризуется всеобщей политической, экономической и социальной несвободой. Первый мегаэтап, в свою очередь, подразделяется на два этапа. А) Первый этап длится с середины шестнадцатого века до середины семнадцатого века. Б) Второй этап длится с середины семнадцатого века до середины девятнадцатого века. Внутри и первого и второго этапов первого мегаэтапа, при желании, можно выделить еще несколько подэтапов.

Второй мегаэтап я не делю на периоды, хотя, повторю, что внутри его можно их найти и обосновать.

Теперь скажу несколько слов об экономической составляющей несвободы и репрессий. Факты российской истории очевидно показывают заинтересованность властей в проведении репрессивной политики с целью реализации их политических и экономических проектов. Правительство России в восемнадцатом – девятнадцатом веках и правительство Советского Союза в 1930-х – 1950-х, а может быть, и 1960-х годах весьма широко использовали труд заключенных. Конечно, апогея эта политика достигла при советском ГУЛАГе.

Является ли эта практика, российская практика использования труда заключенных для нужд экономики, уникальной в мире. Нет, не является. Напомню, что именно трудом каторжан осваивались новые английские территории – Австралия, Новая Зеландия. Таким трудом активно пользовались французы при освоении островных территорий (Новая Каледония и так далее). Очень широко труд заключенных применялся в Китае – и на строительстве дорог, и на строительстве Великой Китайской стены.

Однако мы должны понимать, что заключенными всегда является меньшинство населения. Поэтому для правительства необходимо создать условия того, чтобы можно было использовать для реализации своих проектов бесплатный труд подавляющего большинства формально свободного населения. Естественно, что это можно сделать только в сообществе тотально несвободных людей.

В царской России этот бесплатный труд производился в ходе выполнения государственных повинностей. В Советском Союзе бесплатный труд, поначалу также именовавшийся повинностью, трудовой повинностью, позднее стал называться по-разному: трудовое участие сельского населения в строительстве и ремонте дорог; коммунистические (ленинские) субботники; шефская помощь селу и так далее.

Напомню, что именно при «помощи» повинностей реализовывались в дореволюционной царской России такие государственные программы, как строительство засечных черт на юге и юго-востоке Европейской части страны в семнадцатом веке, строительство укреплений Архангельска и города Санкт-Петербурга в начале восемнадцатого века, строительство и ремонт грунтовых дорог, связывавших столицы, губернские и уездные города в восемнадцатом – девятнадцатом веках. Ну а об использовании бесплатного труда в советский период нашей истории все читатели прекрасно знают. Если бы этого труда не было, то не было бы и сотен промышленных предприятий, почти всех колхозов, многих тысяч километров дорог и так далее.

В конце статьи скажу о своем видении социальной составляющей несвободы и репрессий. На мой взгляд, самым главным и опасным аспектом этой социальной составляющей, являлось пренебрежительное, безразличное отношение к своему народу со стороны власть предержащих людей. Именно из этого пренебрежительного отношения вытекали, например, громадные жертвы среди личного, в основном рядового, состава российской армии во время войн. Чего стоит отправление в бой против хорошо вооруженного противника бойцов Красной Армии, имеющих деревянные макеты винтовок, или вовсе не имеющих ничего (знаменитая фраза о том, что «бабы еще нарожают» кочует из века восемнадцатого в девятнадцатый и двадцатый и всегда находятся полководцы, оправдывающие свои просчеты этой глупостью). Именно из этого пренебрежительного отношения вытекают действия по сознательному обеднению крестьян, по политике ограничения их потребностей, по развращению их. А ведь основная масса населения отвечала на несвободу и репрессии скрытым сопротивлением – уходом в пьянство, разврат, игнорированием вечных духовных ценностей. То есть, наличием несвободы и проведением репрессий фактически подрывались основы государства.

Таким образом, проблема взаимосвязи несвободы и репрессий, очень кратко, в телеграфном стиле, очерченная в данной статье, является основой для понимания многих процессов и явлений нашей истории. Я думаю, что наше научное сообщество в силах наполнить представленную теоретическую, а, следовательно, сухую модель, конкретными фактами.

 

 

© М.А. Мацук

 

 

Журнал создан в сотрудничестве с Министерством регионального развития Российской Федерации

 

 

Назад

При перепечатке оригинальных материалов обязательна ссылка на
«Вопросы истории и культуры северных стран и территорий»