Вопросы истории и культуры

северных стран и территорий

-------------------------------------

Historical and cultural problems

of northern countries and regions

 

Научные статьи

 

История

 

М.В. Таскаев

(Сыктывкар, Россия)

 

Подданные и военнопленные Австро-Венгрии, Германии и Турции
в Коми крае (1916-1919 гг.)

 

В годы I Мировой войны Коми край стал местом массового содержания подданных Германии и Австро-Венгрии, проживавших до войны на территории Российской империи. На 1 мая 1916 г. в Яренском уезде Вологодской губернии насчитывалось 554 ссыльных иностранца, из них 472 чел. являлись военнообязанными Германии, а 27 чел. были австрийскими подданными [1]. Кроме того, согласно рапорта Яренского полицейского управления, 25 женщин германского и австрийского подданства прибыли в Яренский уезд добровольно. Ссыльные иностранцы размещались в г. Яренске и по волостям - в Усть-Выми, например, проживало 12, в Айкино 60, в Ертоме 8, в Турье 21, в Часово 53, в Серегово 39,  в Коквицах 67, в Жешарте 55, в Палевицах 36 человек и т.д. [2] Все ссыльные иностранцы были представителями мирных профессий, среди них имелись рабочие, купцы, садовники, конторские служащие, инженеры-механики, банковские работники, капитаны торгового флота и др. Ссыльные работали в основном на лесоповале, заготавливая лес и дрова для вычегодского пароходства, но привлекались и по своим профессиям.

Весной 1916 г. в Коми край стали прибывать военнопленные Австро-Венгерской армии. На 15 июля 1916 г. в г. Усть-Сысольске находилось 16 офицеров-военнопленных: один румын, три чеха, пятеро русинов, шестеро поляков и один западный украинец [3]. На 15 февраля 1917 г. согласно рапорта усть-сысольского уездного воинского начальника подполковника С.Д. Колпакова в штаб Московского военного округа в «столице Зырянского края» находилось 78 военнопленных, из них 63 офицера [4]. Все военнопленные проживали в Усть-Сысольске на квартирах, свободно передвигались по улицам города и даже имели возможность заниматься издательским делом.

На территории Печорского уезда Архангельской губернии обязательными постановлениями архангельского губернатора (на основании императорских указов) в годы войны запрещались «отлучки из мест жительства без надлежащего разрешения военно-обязанным австрийским, германским и турецким подданным... виновные в нарушении этого постановления подвергаются штрафу до трех тысяч рублей, или заключению в тюрьме до трех месяцев...». Запрещалось разговаривать в общественных местах на немецком языке. В марте 1916 г. архангельский губернатор запретил «... всякое содействие каким бы то ни было образом к предоставлению возможности получать и отправлять военнопленным корреспонденции помимо установленного порядка» [5]. Но военнопленные стали обходить этот запрет, более того, в Коми крае одно время было даже налажено производство собственного журнала военнопленных.

Этот журнал под названием "Pur la Ratr" выходил в Усть-Сысольске в 1916 г. (всего вышло три номера). Журнал размножался на гектографе и распространялся полулегально. 26  декабря 1916 г. подполковник С.Д. Колпаков запретил издание журнала, а полиция конфисковала все номера и гектограф. В рапорте С.Д. Колпакова начальству от 26 декабря 1916 г. было указано, что «... сего числа мной произведено расследование по отобранию от военнопленных офицеров Австрийской армии, находящихся на пункте в Усть-Сысольске, издаваемого ими журнала, при чем оказалось: журнал под названием “Pur la Ratr” в количестве трех номеров, был обнаружен у военнопленного офицера Австрийской армии штабс-капитана Цепнек. Обнаружен и гектографический станок» [6].

Военнопленный штабс-капитан Эммануил Цепнек являлся по всей видимости, редактором журнала, поскольку именно его арестовали за организацию издания и отправили под конвоем в Ярославль, в распоряжение начальника местной бригады.

В 1916 -1917 гг. большое количество военнопленных (в основном, Австро-Венгерской армии) использовалось на строительстве Камско-Печорской железной дороги, призванной соединить верховья Печоры (Троицко-Печорск) с Камой через Чердынь. Эта дорога не была построена, но велись подготовительные работы по прорубке просек, строительству опор для мостов, прокладке телеграфа и т.д. Военнопленные привлекались также для очистки Екатерининского канала, связывающего бассейн реки Вычегда с Камой. Крестьянский коми писатель-самоучка В.П. Кунгин в автобиографическом рассказе «Из жизни деревни Канава», сохранившемся в фондах Национального архива Республики Коми, вспоминает свои беседы с канавскими жителями после революции:

«- В 1916 году из г. Чердыни к нам на Канаву прислали 500 человек пленных австрийцев да немцев, возобновлять канал начали. Вон видите, и плотину уже начали строить, и бараков по валу наделали.

- Да, я видел два больших барака. Да и расчистки от кустарника большие.

- Ну, вот это и есть работа пленных! Ведь 500 человек что-то делали здесь, два лета жили. Сколько они нам, канавцам, по речке Кельтме лугов начистили! Это сразу на сто коров сена можно лишнего наставить. Ну, вот и дома новые канавцы настроили. И мои сыновья тоже вон в новых домах живут, только я, старик, вот  живу в старом.

- Да, удивительно, как пленные помогли канавцам!

- Вон видите, как щеголяет теперь молодежь. Все это от пленных им досталось. Пленные много одежды на молоке-яйцах проели. Проели и хорошей обуви: канаши-калоши все с пленных у канавской молодежи. Тут вдруг приказ пришел: всех отпустить на волю. В две недели ни одного пленного на Канаве не стало, как будто сквозь землю все провалились! Побросали работы и ушли. А тут в каждом доме человек пять и больше жило. Даже у меня в худой избе двое жили. А какой хороший народ! И русскую речь знает. Вон мне на память серебряные карманные часы оставили да одеяло из шерсти. Поминать будем австрийцев-пленных. Вот я и назвал, что с небес все свалилось» [7].

В феврале 1917 г. в Усть-Сысольск прибыла большая колонна военнопленных. 11 апреля 1917 г. подполковник С.Д. Колпаков докладывал в Вологодский Распорядительный комитет: «... в течение февраля месяца 1917 г. было расквартировано в городских помещениях военнопленных нижних чинов Австрийской Армии... четыреста тридцать человек. Кроме помещения, военнопленные нижние чины отоплением, освещением и дровами на варку пищи и хлебопечение удовлетворены не были...» [8]. Из Вологды пришло распоряжение устроить весной для военнопленных лагерь и вывести их из города. Предположительно, в мае 1917 г. усть-сысольский лагерь для военнопленных был устроен. Его комендантом (а точнее заведующим военнопленными Усть-Сысольского пункта размещения) был назначен заурядный чиновник военного времени Соколов. Караульную службу (“окарауливающие военнопленных”) в лагере несли около 30 солдат усть-сысольского гарнизона. Численность военнопленных в первой половине 1917 г. в районе г. Усть-Сысольска возросла до 962 чел. [9]

Из числа офицеров Австро-Венгерской армии, находящихся в это время в Усть-Сысольске, можно назвать (список далеко не полный): штабс-капитан Фридрих Вагнер, поручик Леопольд Блотон, капитан Станислав Хох, штабс-капитан Эмиль Брба, поручик Герман Бретшнейдер, феенрих Ян Чеком, кадет Воцлав Бенеш, поручик Йозеф Мах, поручик Брейх Франц, лейтенант Йозеф Ефенбергер, кадет Густав Ржиговский, кадет Франц Кубка, подпоручик Михаил Поппер – чехи; поручик Адальберт Сарка – словак; обер-лейтенант Богдан Столкович, прапорщик Исидор Тишлер, лейтенант Мартин Мой, подпоручик Мих Бахич – хорваты; обер-лейтенант Александр Горобач, поручик Аштон Загойкевич, поручик Семен Биляк – русины; штабс-капитан Константин Пловшич – серб; подпоручик Леонард Шанецкий, поручик Мечислав Лисовский, поручик Станислав Ржежутко, поручик Винцент Шторх, штабс-капитан Тадеуш Михальский, капитан Зигизмунд Тымков, поручик Адам Кромарж, капитан Гуго Хиргинер, прапорщик Мечислав фон-Юрьевич, кадет Игнац Мадей, штабс-капитан Адольф Милет, - поляки; подпоручик Грегор Уон – румын; медик Зигмунд Ашер Беккер - еврей [10].

Главной проблемой администрации Усть-Сысольского уезда и г. Усть-Сысольска в связи с большим количеством военнопленных стала продовольственная. Из документов усть-сысольского воинского присутствия видно, что военнопленные были обеспечены, по крайней мере, мясом и белым хлебом. На торгах подряд на поставку продовольствия в лагерь взяли усть-сысольские торговцы П.А. Клыков, А.И. Рассохин, Е.П. Смердов. Клыков поставлял в лагерь воловье мясо 1 сорта по 53 копеек за фунт и воловье мясо 2 сорта по 43 копейки за фунт. Рассохин и Смердов привозили белый хлеб (Рассохин - 1 сорта по 15 копеек за фунт, а Смердов - 2 сорта, по 14  копеек за фунт). Соколов жаловался начальству, что «... подряд на доставку черного хлеба никто взять не пожелал за неимением ржаной муки, а равно и поставку яиц никто не взял за неимением таковых в продаже. Подрядчик мяса может поставлять таковое военнопленным в те дни, когда таковая продажа разрешена жителям города» [11]. Охранники по просьбе военнопленных часто покупали для них недостающие продукты. 19 июля 1917 г. председатель Усть-Сысольского уездного Временного комитета И.П. Петроканский потребовал от С.Д. Колпакова «установить более строгий надзор за солдатами, несущими караул... так как имеются сведения, что солдаты, несущие караульную службу в лагере военнопленных, для последних скупают много молока, приносят разные продукты и были случаи общения военнопленных с посторонними лицами...» [12].

После неудачи с изданием собственного журнала военнопленные обратились к властям за разрешением выписывать им из Москвы и Петрограда распространяемые там и «дозволенные военной цензурой» иностранные журналы. Граф Владимир Ростворовский написал в Ярославль прошение от имени усть-сысольской группы военнопленных офицеров-поляков Австро-Венгерской армии о подписке на польские издания, так как «польский язык не есть в Русском государстве иностранным языком» [13]. В ходе обысков полиция конфисковывала все подозрительные бумаги и рукописи. У подпоручика Грегора Уона, например, изъяли рукописи (как оказалось, работы по литературоведению и истории искусства). Уон позднее писал начальнику ярославской местной бригады: «... так как записки подобного рода в границах права, особенно в настоящем случае, никак не дают предлога для конфискации, задевающей личное имущество - прошу возвратить мне названные записки» [14].

Февральская революция 1917 г. внесла существенные коррективы в жизнь военнопленных и  их  охранников. 26 июля 1917 г. зав. Усть-Сысольским пунктом размещения военнопленных Соколов поставил в известность подполковника С.Д. Колпакова, что «24-го сего июля вечером после окончания общего собрания солдат усть-сысольского гарнизона, председатель этого собрания, делопроизводитель вверенного Вам управления губернский секретарь Кузнецов объявил мне резолюцию, вынесенную общим собранием: (его слова) Я как председатель общего собрания объявляю Вам, что по постановлению общего собрания солдат усть-сысольского гарнизона, Вы устраняетесь от заведывания военнопленными» [15]. Неизвестно, кто заведовал Усть-Сысольским лагерем военнопленных после этого случая.

Летом 1917 г. российское Временное правительство разрешило формирование в Киеве Чешско-Славянской бригады из австрийских военнопленных славянской национальности. Многие чехи из усть-сысольского лагеря военнопленных подали прошение властям  с просьбой о переводе в Киев и зачислении в Чешско-Славянскую бригаду. Так поступил, например, рядовой Антон Свобода. В своем прошении в  Ярославль он писал: «Прошу о скором отправлении в охотническую Бригаду, чтобы мне было возможность участвовать в борьбе между славянами и германцами. Причины к моему распоряжению есть: 1. народность - чешская. 2. за людей с.д. (имеются в виду социал-демократы - авт.)» [16]. По всей видимости, последнее утверждение Свободы (что он «за людей с.д.») и задержало его в Усть-Сысольске - в Киев он не поехал. Тогда он решился бежать, но был пойман. Военнопленные офицеры-австрийцы решили примерно наказать строптивого чеха, изменчески желающего «участвовать в борьбе между славянами и германцами». 12 июня 1917 г. капитан Гуго Хиргинер обратился к усть-сысольскому уездному воинскому начальнику с просьбой о наказании Свободы: «приказать ему через заведующего воинского чиновника следующие работы: чистить отхожее место офицеров и нижних чинов; чистить коридор перед помещением унтер-офицеров, денщиков и караульных солдат; приносить дрова для кухни русских солдат и чистить лампы в коридоре. Для исполнения этих работ прошу рядового военнопленного Свободу прямо подчинить дежурному унтер-офицеру» [17].

В августе 1917 г. начался отъезд военнопленных на родину. Однако, когда точно был ликвидирован Усть-Сысольский лагерь военнопленных, неизвестно. 16 ноября 1917 г. лагерь еще существовал, поскольку из документов видно, что охране лагеря (мл. унтер-офицер, ефрейтор и 24 солдата) выдали зимнее обмундирование: теплые портянки и кальсоны [18]. По всей видимости, до конца 1917 г. лагерь все же прекратил существование, а военнопленные были вывезены. Часть их перевели в г. Яренск. Здесь они содержались еще полтора года. Из документов яренской уездной коллегии пленных и беженцев видно, что в апреле 1919 г. в Яренском уезде находилось 64 военнопленных бывших Австро-Венгерской, Германской и Турецкой армий. В Яренске старшим офицером из военнопленных являлся подполковник Бекошши  Иштван, венгр по национальности.

В числе других военнопленных офицеров в Яренске находились (список далеко не полный): поручик Юзеф Герфи, поручик Ласло Пан, штабс-капитан Алазар Стерла, поручик Бела Паульск, подпоручик Йозеф Пасингер, прапорщик Николаус Рикошши, капитан Бела Брул – венгры; поручик Стефан Салабашев, поручик Христиан Христев – болгары; прапорщик Ганс Гилас, капитан Роберт Шейфлер, капитан Иоганн Сполети, подпоручик Ганс Грутнер, прапорщик Эпон Ивета, кадет Отто Поссельт, штабс-капитан Альфред Сухан, капитан Алоиз Шиммерман – австрийцы; подпоручик Фридрих Бауэр, кадет Еуген Волынский (?) – немцы; капитан Али Риза Мустафа Оглы – турок; поручик Званко Борбиани - хорват [19].

В середине 1919 г. военнопленных из Яренска вывезли, по всей видимости, в Ярославль, и они покинули Коми край.

Подводя итоги пребывания военнопленных Четвертного Союза в Коми крае, можно сделать вывод, что в течение 1916-1919 гг. коми уездные власти и вологодская губернская администрация далеко не во всем придерживались пунктов «Положения о военнопленных», принятого российским правительством 7 октября 1914 г. Согласно этому «Положению», военнопленные «имели возможность свободно передвигаться в границах отведенного им населенного пункта; в выделенные для проживания казармы, квартиры и крестьянские дома необходимо было вернуться не позднее 22 часов; регистрация в полицейском участке проводилась раз в неделю» [20]. В Коми крае военнопленные привлекались для строительства железной дороги, очистки Екатерининского канала, содержались в специальном лагере. В то же время, нельзя не признать факта определенного культурного влияния иностранцев на жителей Коми края.

 

 

1. ГУРК Национальный архив Республики Коми (ГУРК НАРК), ф.7, оп.1, д.675, л.5.

2. Там же, д.674, л.155, 164, 174, 176, 189.

3. Там же, ф.36, оп.4, д.9, л.38-39.

4. Там же, д.11, л.323.

5. Государственный архив Ненецкого автономного округа, ф.223, оп.1, д.11, л.7, 10, 18.

6. ГУРК НАРК, ф.36, д.9, л.922.

7. Там же, ф.949, оп.1, д.6, л.269-270.

8. Там же, ф.36, оп.4, д.13, л.31.

9. Там же, л.34.

10. Там же, д.11, л.111.

11. Там же, л.69.

12. Там же, л.842.

13. Там же, л.278.

14. Там же, л.255.

15. Там же, л.840.

16. Там же, л.571.

17. Там же, л.834.

18. Там же, оп.3, д.2, л.1309.

19. Там же, ф.372, оп.1, д.4, л.1-8.

20. Конасов В.Б. Проблема правовой защиты военнопленных в исторической ретроспективе - Воинский подвиг защитников Отечества: традиции, преемственность, новации. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Часть 1. Вологда, 2000, С.45.

 

 

© М.В. Таскаев

 

 

 

Журнал создан в сотрудничестве с Министерством регионального развития Российской Федерации

 

 

Назад

При перепечатке оригинальных материалов обязательна ссылка на
«Вопросы истории и культуры северных стран и территорий»